21 июля Госдепартамент опубликовал детали договоренностей с Германией по вопросу «Северного потока-2». Позиционируемая противниками трубопровода как уступка Москве, сделка, прежде всего, отвечает интересам администрации и позволяет убрать с повестки дня проблемный вопрос, мешавший продвижению по более насущным вопросам.
После нескольких дней спекуляций 21 июля Госдепартамент опубликовал детали договоренностей с Германией по «Северному потоку-2», сопроводив их пояснениями в ходе закрытого пресс-брифинга. Сотрудники внешнеполитического ведомства выделили пять ключевых пунктов соглашения. Во-первых, Германия обязалась создать «зеленый фонд для Украины» с заявленным бюджетом в 1 млрд долларов. Управление фондом будет осуществляться из Берлина, а средства будут направляться на проекты в области возобновляемой энергетики, развитии водородного топлива, повышении энергоэффективности и достижении карбоновой нейтральности. При этом пока речь идет только «стартовом взносе» в 150 млн евро. Дальнейшее заполнение фонда отложено на «будущие бюджетные периоды» и будет происходить за счет привлечения «других правительств и третьих сторон из частного сектора».
Во-вторых, Германия обязалась выделить 60 млн евро на инициативу по повышению устойчивости энергетического сектора Украины, которая будет включать модернизацию энергосетей, а также укрепление кибербезопасности критической инфраструктуры. В-третьих, Германия «углубит сотрудничество» с инициативой «Троеморья», включающей 12 стран Центрально-Восточной Европы. Здесь конкретные суммы не называются, однако Госдепартамент уточнил, что речь идет о дополнительных средствах, сверх уже обещанных Берлином 1,5 млрд евро с 2021 по 2027 годы на энергетические и инфраструктурные проекты региона.
В-четвертых, Берлин пообещал придерживаться «буквы и духа» Третьего энергопакета, включающего т.н. анбандлинг (добычей, транспортировкой и продажей газа должны заниматься разные компании), гарантии доступа к трубопроводу для третьих сторон и установление недискриминационных тарифов для потребителей. О том, что Германия не планирует делать исключений для трубопровода стало известно еще в прошлом году, когда немецкий регулятор ответил отказом на соответствующий запрос оператора проекта Nord Stream 2 AG. Теперь же Вашингтон будет внимательно следить за тем, чтобы соблюдался и «дух» данного регулирования, то есть обсуждавшиеся различные уловки по его обходу, скорее всего, будут неприемлемы.
Наконец, Германия назначит специального посланника, который, «используя все возможные рычаги влияния», поможет Киеву добиться продления контракта с Россией о транзите газа минимум на десять лет, что позволит «сократить негативные последствия от [«Северного потока-2»] для Украины и других транзитных стран, таких как Словакия».
В целом, этот список полностью повторяет меры, предложенные старшим сотрудником Атлантического Совета и в прошлом координатором политики санкций в Госдепартаменте Дэниелом Фридом в феврале 2021 года. Как отмечал тогда эксперт, такой набор шагов позволяет выполнить все условия, прописанные в американском законодательстве (PEESA с поправками 2021 года, Sec.7503(h)), и позволит американскому президенту не применять в отношении газопровода санкции. На это же направлены и угрозы возвращения к санкционным мерам в том случае, если «Россия будет использовать энергетику как оружие» – фраза, почти дословно взятая из закона. При этом, за ней вряд ли стоит продуманная стратегия действий. Так, сотрудник Госдепартамента ушел от ответа на вопрос, есть ли какие-то четкие критерии, чтобы определить, когда это произойдет, заметив, что «не хочет подсказывать России, каким образом она может нарушить планы дать ей отпор при необходимости».
Тот факт, что данное соглашение отвечает интересам России («Лидеры удовлетворены приближающимся к завершению строительством газопровода «Северный поток-2»», – отмечалось в российском пресс-релизе о телефонном разговоре между Владимиром Путиным и Ангелой Меркель), стал, скорее, проблемой, нежели стимулом для Вашингтона, который руководствовался, прежде всего, собственными интересами, решая сразу несколько задач.
В первую очередь, был снят серьезный раздражитель в отношениях с Германией, на помощь которой США рассчитывают при решении глобальных проблем. «Данная декларация, демонстрирующая успехи администрации в завершении сложного периода разногласий в американо-германских отношениях, отражает важность нашего союза для решения вызовов будущего от Китая до ковида и климатических изменений», – подчеркнули в Госдепартаменте. В этом смысле показательно, что в оглашенной Белым домом повестке дня визита Ангелы Меркель в США, состоявшегося 15 июля, вопрос газопровода даже не упоминался.
Одновременно тема «Северного потока-2» будет снята и с повестки дня американо-украинских отношений, что снизит вероятность возникновения неожиданных проблем при выстраивании отношений с Россией, курс на «стабилизацию» которых взял Вашингтон. Так, Госдепартамент отметил:
«Еще один положительный и важный результат этого соглашения заключается в том, что оно позволяет нам начать диалог [с Киевом] по другим вопросам, включая безопасность, вместо того чтобы постоянно говорить об одном только «Северном потоке-2». […] Конечно, укрепление энергетической безопасности и независимости являются важным элементом, но повестка дня наших двусторонних отношений включает множество других тем, которые мы обсуждаем по различным каналам. Поэтому, когда президент Зеленский посетит Вашингтон в конце лета, президент Байден получит возможность затронуть весь спектр вопросов».
Более того, перекладывая на Германию обязательства по инвестициям в энергетику Украины, США помещают все украинское досье, в последние годы оказавшееся важным – и зачастую деструктивным – фактором внутренней политики, на более уместное место «европейской проблемы». Так, помимо вопросов, связанных с газопроводом, совместное заявление подчеркивает, что Берлин «приложит больше усилий» по реализации Минских соглашений, а также именно Германия «будет принимать эффективные меры на национальном и общеевропейском уровне» в случае нежелательных действий со стороны Москвы. Это не означает, что США откажутся от имеющегося влияния в Киеве, однако такое делегирование вполне соответствуют намерению администрации переместить все внимание в Индо-тихоокеанский регион.
Договорившись с Германией, администрация Байдена еще должна убедить собственных законодателей, многие из которых инвестировали значительный политический капитал в борьбу с «вредоносным влиянием» Москвы. Наиболее ярым противником достигнутых договоренностей сегодня является сенатор Тед Круз (респ., Техас), который не скрывал своего разочарования в ходе слушания 21 июля с участием Виктории Нуланд, заместителя госсекретаря по политическим вопросам. Однако, поскольку у республиканцев нет большинства в обеих палатах, они не определяют повестку дня заседаний и, соответственно, не могут угрожать принятием нового закона о санкциях. В таких условиях Круз использует метод саботажа и продолжает блокировать одобрение номинаций на ключевые посты в Госдепартаменте (очередь насчитывает уже порядка 60 человек), что вызывает раздражение даже среди его однопартийцев.
Демократы, за которыми будет последнее слово, настроены скептически, но пока не торопятся действовать. Так, глава подкомитета по Европе и региональной безопасности сенатского комитета по международным делам Джин Шахин (дем., Нью-Гэмпшир) «поприветствовала» попытки администрации договориться с европейскими союзниками о сокращении негативных последствий «Северного Потока-2», однако выразила надежду на то, что сотрудники Госдепартамента в частных беседах предоставят более серьезные гарантии, чем оглашенные публично. Все же демократы с большим пониманием отнеслись к доводам администрации о том, что использование санкций не смогло бы помешать завершению строительства, но при этом испортило бы отношения с Германией и не позволило добиться гарантий по ограничению зависимости от российского газа. «[Соглашение] не идеально, но, учитывая обстоятельства, это хороший результат», – отметил сенатор Крис Мерфи (дем., Коннектикут), добавив, что предотвращение запуска газопровода «основано на фантазиях, а не реальности» и подрыв из-за этого отношений с Германией «стал бы дорогой и неоправданной платой».
