13 мая госсекретарь США Майк Помпео совершил первую за последние два месяца зарубежную поездку. Его стремительный 6-часовой визит в Иерусалим, для которого потребовалось пренебречь израильскими карантинными мерами, ввести специальные протоколы проверки сопровождающих госсекретаря лиц и даже перенести церемонию присяги нового израильского правительства, озадачил многих: какой вопрос двусторонней повестки дня мог быть настолько неотложным и щепетильным, что его нельзя было решить по телефону.

Официальное заявление Госдепартамента, сообщившее, что Помпео обсудит совместные усилия США и Израиля по борьбе с пандемией и вопросы региональной безопасности, связанные с Ираном, не объясняет ни первого, ни второго. Более того, сам госсекретарь в интервью накануне визита отметил, что способность Тегерана влиять на процессы в регионе «очевидно снизилась».

Многие поспешили заметить, что вопрос, в котором в последнее время наметились подвижки, причем в неочевидном направлении, связан с аннексией части палестинских территорий, отведенных Израилю по плану палестино-израильского урегулирования, предложенному администрацией Трампа. Косвенно это подтвердил и сам Помпео.  В этом же интервью он заявил, что «хотел бы сообщить [руководству Израиля] о прогрессе в реализации инициативы президента Трампа о достижении мира», а также «понять, что новое руководство собирается делать по этому поводу».

Американская инициатива по палестино-израильскому урегулированию, презентованная администрацией в январе 2020 года, изначально вызвав волну возмущения, вскоре отошла на второй план на фоне неопределенной внутриполитической ситуации в Израиле. Однако она вновь приобрела актуальность в середине апреля, когда два основных соперника Биньямин Нетаньяху и Бени Ганц, сражавшиеся за пост премьер-министра уже более года, начали переговоры об условиях создания коалиционного правительства. 20 апреля они заключили соглашение, в рамках которого договорились руководить Израилем по очереди по полтора года. В этом же соглашении указывается, что предполагаемая в американском плане аннексия части палестинских территорий будет происходить «при полном одобрении Соединенных Штатов», а также при условии «сохранения текущих и с целью заключения будущих мирных договоров». Несмотря на все содержащиеся в тексте оговорки, он не дает Ганцу, ранее выступавшему против одностороннего провозглашения суверенитета, права вето, что было воспринято как сигнал начала движения в сторону аннексии.

На этом фоне стали появляться сообщения о подготовке ответных действий со стороны ЕС и Иордании, эксперты начали предупреждать о возможном подрыве всего регионального устройства, а между Израилем и Палестиной вспыхнул новый виток эскалации насилия. Такое повышение ставок сопровождалось амбивалентностью позиции американской администрации. Посол США в Израиле Дэвид Фридман, известный более тесной координацией с зятем Трампа Джаредом Кушнером, чем с Госдепартаментом, заявил о полной поддержке аннексии и сравнил отказ от данного курса с «отказом США от Статуи Свободы». В свою очередь, Майк Помпео был более осторожен, заметив, что время и параметры аннексии будет определять новое правительство Израиля, в котором, «как это бывает в любом демократическом государстве, множество голосов, каждый из которых должен быть услышан».

Какую именно позицию администрации донес госсекретарь в ходе четырех встреч тет-а-тет с ключевыми стейкхолдерами (Нетаньяху, Ганцем, новым министром иностранных дел Габи Ашкенази и главой «Моссада» Йоси Коэном) стало предметом спекуляций. По мнению Даниэля Шапиро, посла США в Израиле в 2011-2017 годах, Помпео поторопил новое руководство приступить к аннексии, чтобы успеть до ноябрьских выборов, поскольку Трампу необходима поддержка консервативных про-израильских групп. Деннис Росс, занимавшийся подготовкой палестино-израильских переговоров в администрации Билла Клинтона, напротив, отметил, что администрация «поставила на паузу» дальнейшую реализацию «сделки века», так как, с одной стороны, испытывает серьезное давление во стороны арабских стран, а с другой –  надеется, что Палестина все же согласится сесть за стол переговоров и Трамп сможет предъявить всем очередную «победу» накануне выборов.

Заявления сотрудников Госдепартамента в ходе закрытого пресс-брифинга по итогам визита, скорее, говорят в пользу второго варианта. Пытаясь снизить значение данного вопроса («мы хотели бы положить конец домыслам о том, что мы пролетели полмира только для того, чтобы поговорить об аннексии»), они заметили: «Теперь [в Израиле] коалиционное правительство, в котором представлены различные точки зрения. Пройдет еще немало времени, прежде чем они сами поймут, что собираются делать дальше».

При этом сотрудники внешнеполитического ведомства обратили внимание на то, что значительная часть времени была уделена «разговору о Китае». Этот разговор Майк Помпео начал еще во время своего последнего визита в октябре 2019 года. Тогда на предупреждения госсекретаря о том, что влияние Китая настолько же «вредоносно», как и влияние Ирана, Нетаньяху ответил созданием комитета по изучению иностранных (читай – китайских) инвестиций. Тем не менее, пока комитет продолжает «изучать», в декабре 2019 года китайская компания SIPG получила в управление на 25 лет порт в Хайфе, куда обычно заходят американские военные корабли во время визитов в Израиль, а в ближайшие две недели должно быть принято решение по тендеру на строительство крупнейшего в мире завода по опреснению морской воды, одним из двух финалистов в котором является «дочка» китайской компании Hutchison Water International.

Госсекретарь отметил, что поднимал вопрос китайских инвестиций в израильскую инфраструктуру со всеми своими собеседниками в ходе визита, однако признал, что такие вопросы за один раз не решаются. Столь же уклончиво ответили[xx] на вопрос об успехе таких усилий его подчиненные:

«Наши отношения [с Израилем] достаточно зрелые, чтобы прямо говорить о сложных вопросах, поэтому, мне кажется, они нас хорошо услышали».