Состоявшийся 14 мая перенос американского посольства в Иерусалим превратился с приходом новой внешнеполитической команды Трампа из долгосрочного и символического проекта в стратегический шаг в рамках палестино-израильского урегулирования.
Перспектива изменения расстановки политических сил в Мексике и США, угрожающая долгосрочной заморозкой переговоров по НАФТА, заставила стороны вернуться за стол переговоров, а Вашингтон – проявить готовность идти на уступки.
Визит президента Узбекистана в Белый дом 16 мая продолжил курс администрации Трампа на восстановление двусторонних отношений и завершился провозглашением «новой эры стратегического сотрудничества».
Открытие американского посольства в Иерусалиме
14 мая в Иерусалиме прошла официальная церемония открытия американского посольства – реализация, как подчеркнул представлявший администрацию Джаред Кушнер, очередного предвыборного обещания Дональда Трампа. Решение о признании Иерусалима столицей Израиля, озвученное 6 декабря, было воспринято как популистский шаг, направленный на определенную электоральную группу – консервативных евангелистов. Этому во многом способствовала позиция Госдепартамента, подкрепленная утечками из администрации, в которых делался акцент на долгосрочности проекта по переносу посольства, на реализацию которого может уйти 6-8 лет. Это фактически означало, что перенос может так и не состояться, поскольку следующий президент может легко отказаться от этой политики. Однако вскоре после перестановок в администрации, произошло неожиданное ускорение процесса. Как рассказывал сам президент, он оказался от дорогостоящего (и долгосрочного) проекта Майка Пенса и, посовещавшись с послом США в Израиле Дэвидом Фридманом, принял решение превратить американское консульство в Иерусалиме в посольство за месяц, приурочив его открытие к 70 годовщине образования государства Израиль.
При этом администрация представила перенос посольства как стратегическое решение для достижения арабо-израильского урегулирования. «Нам показалось важным, с точки зрения конфликта, изучить возможные рычаги давления и понять, каким образом их использовать для создания более благоприятных условий для достижения мира, – отметил Дэвид Фридман накануне церемонии. – Президент увидел, что палестинцы фактически обладают правом вето в вопросе признания Иерусалима столицей Израиля. Другими словами, Иерусалим будет признан столицей только тогда, когда палестинцы будут с этим согласны, что давало им рычаг давления и осложняло ситуацию. И, честно говоря, они разыгрывали эту карту долгие годы. Сейчас люди могут быть рассержены, потому что они утратили этот рычаг, но в долгосрочной перспективе должно прийти осознание того, что ситуация меняется, что мир движется вперед, и им необходимо стать более сговорчивыми, пока еще обстоятельства это позволяют».
Пока, однако, «мир» предпочел либо возразить предложенному Вашингтоном «движению вперед», либо проигнорировать его. Так, 54 из 86 иностранных послов, находящихся в Израиле, отказались от участия в торжествах. Применение Израилем силы против вспыхнувших протестов в секторе Газа (количество жертв превысило 60 человек) получило всеобщее осуждение, как и позиция Вашингтона, поспешившего оправдать эти действия. Турция, реагируя на вспыхнувшие в стране анти-израильские протесты, отозвала послов в США в Израиле. При координации с Турцией резко против выступила Иордания. Из монархий Персидского залива, в целом промолчавших по поводу переноса посольства и осудивших насилие, выделился Бахрейн, призвавший поддержать Израиль и объединить с ним усилия для борьбы с Ираном. Кроме Бахрейна, поддержать США вызвались три латино-американские страны – Гватемала, Гондурас и Парагвай, где значительные группы населения являются консервативными евангелистами, и чьи экономики зависят от торговли с США и американской помощи, или, как выразился на этой неделе президент Боливии Эво Моралез, «продались империи свое достоинство за крошки финансовой помощи».
Оживление переговоров по НАФТА
Последние две недели отметились оживлением переговорного процесса между Канадой, Мексикой и США по пересмотру Североатлантический зоны свободной торговли (НАФТА), который зашел в тупик в декабре прошлого года и с тех пор практически не двигался с мертвой точки. Поводом для этого послужила внутриполитическая динамика в США и Мексике.
Согласно процедурным правилам американского Конгресса, любое торговое соглашение должно быть предоставлено на рассмотрение за 90 дней до подписания. Еще 105 дней отводится Комиссии по международной торговле, которая обязана провести оценку экономических последствий. Посчитав все это, спикер Палаты представителей Пол Райан обозначил 17 мая как крайний срок для составления окончательного текста соглашения, если президент хочет провести новую версию НАФТА через Конгресс до ноябрьских выборов (где шансы на победу у обеих партий в последнее время практически сравнялись). Если в США предвыборные страсти пока только накаляются, то в Мексике, которая 1 июля будет выбирать нового президента, они подходят к кульминации. Наибольшие, хотя и сокращающиеся, шансы на победу сохраняет «левый популист» Андрес Мануэль Лопес Обрадор, призывающий «осушить болото» и добиться справедливый торговых отношений. Хотя он в последнее время перешел на более умеренные позиции, пообещав выполнять торговые соглашения, заключенные до 1 июля, смена переговорной команды может привести к замедлению переговорного процесса.
На этом фоне министр экономики Мексики и министр иностранных дел Канады провели всю первую половину мая в США, в надежде добиться хотя бы так называемого «скелета сделки» («skinny deal») – договориться о положениях, требующих обязательного одобрения законодателей, чтобы позже добавить к ним остальные пункты. Тем не менее, все надежды рухнули в пятницу, когда оба представителя покинули Вашингтон без каких-либо новостей. В следующие дни американские СМИ практически «похоронили» НАФТА, назвав главным камнем преткновения правило страны производителя в автомобильной промышленности. США настаивают на том, что беспошлинный ввоз должен распространяться только на те автомобили, 40% компонентов которых произведены в стране с минимальной оплатой труда $16, что является прямым ударом по Мексике, куда американские автопроизводители переносили заводы именно из-за дешевой рабочей силы.
Тем не менее, умеренный оптимизм вернулся в понедельник, когда после телефонного разговора между Дональдом Трампом и канадским премьер-министром Джастином Трудо появились сообщения о готовности США пойти на уступки для скорейшего завершения переговоров. Вскоре о «позитивном настрое» заговорила и Мексика, не исключив при этом, что соглашение может быть заключено до конца мая. Окончательно вернул НАФТА к жизни Пол Райан, допустив в четверг возможность ускорения процедуры рассмотрения соглашения Конгрессом.
«Новая эра стратегического партнерства» в отношениях между США и Узбекистаном
16 мая с «историческим визитом» Вашингтон посетил президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев. Встреча лидеров двух стран, впервые с 2002 года прошедшая не на полях международных саммитов, а в Белом доме, завершилась провозглашением «новой эры стратегического партнерства».
Американо-узбекские отношения, в которых тесное сотрудничество в 2001-2005 годах (когда США арендовали в Узбекистане военную базу) сменилось охлаждением в связи с подавлением узбекскими властями беспорядков в Андижане, вновь стали нарастать после объявления администрацией Трампа «регионального подхода» к урегулированию конфликта в Афганистане. В сентябре 2017 года Мирзиёев, посетив в Нью-Йорк, сообщил о конкретных перспективах «укрепления и расширения взаимовыгодных узбекско-американских отношений в духе стратегического партнерства». В марте для участия в конференции по проблеме Афганистана Узбекистан посетил помощник госсекретаря Томас Шеннон, что было воспринято как положительный сигнал дальнейшего сближения двух стран. Данная тенденция получила развитие на этой неделе, когда президенты двух стран подчеркнули единство взглядов на региональные проблемы безопасности, укрепление с этой целью двустороннего сотрудничества и необходимость «разделения бремени» для поддержания стабильности региона.
Помимо координации позиций в контексте проблемы Афганистана, стороны договорились о наращивании экономических связей (во время визита Мирзиёева было подписано 20 контрактов с американскими компаниями на общую сумму 4,8 млрд. долл.), поставках вооружений (о чем сообщил Трамп, не уточнив подробности) и «прорывном» укреплении сотрудничества в образовательной и культурной сферах. При этом, учитывая последние заявления Вашингтона о намерении создать широкую международную коалицию наподобие «анти-игиловской» по противостоянию иранскому режиму, нельзя не заметить отсутствие в заключительном коммюнике любого упоминания Ирана, курс на укрепление дружеских отношений с которым провозгласил в сентябре Мирзиёев.
