В Германии не торопятся подводить итоги миссии в Афганистане. Пока политики игнорируют обсуждение самой многочисленной, долгой и дорогой операции бундесвера, всё более актуальным становится вопрос: может ли Германия проводить самостоятельную и амбициозную внешнюю политику и определять мировую повестку дня?
В современных международных отношениях способность страны вести активную и независимую внешнюю политику — важный показатель государственной мощи и один из признаков глобального статуса державы. Добиться такого статуса — важнейшая цель ФРГ на протяжении последних десятилетий. Берлин старается задавать тон в Европейском союзе, не скрывает амбиций стать постоянным членом в Совете Безопасности ООН, выступает за стабильность в мире и распространение демократических ценностей.
До этого года операция бундесвера в Афганистане служила одним из основных подтверждений этих твердых намерений. За 20 лет в миссиях НАТО приняли участие более 150 тыс. военнослужащих из Германии, а общие затраты на поддержание контингента составили около 18 млрд евро. Цена амбиций — жизни 59 солдат.
Однако когда в апреле президент США Джо Байден объявил о выводе американских солдат из Афганистана, твердость убеждений Берлина значительно пошатнулась. Так как без американской инфраструктуры немецкий контингент не мог продолжать свою деятельность, в ФРГ вскоре приняли решение о выводе войск. В течение лета Афганистан покинули более 5 тыс. человек, причем эвакуация сопровождалась трудностями и задержками: первые самолеты из Германии и вовсе не могли приземлиться в Кабуле.
После стремительного завершения масштабной операции политикам необходимо ответить на ряд актуальных вопросов: были ли действия бундесвера в Афганистане эффективны, особенно учитывая успехи Талибана после вывода войск? Оправдывает ли себя активная миротворческая деятельность ФРГ за рубежом? Хватает ли ФРГ международного влияния и потенциала, чтобы продолжать стоять на своем, даже если ближайший союзник сдает назад?
Подвести первые итоги предложила министр обороны Аннегрет Крамп-Карренбауэр, организовав 6 октября конференцию «20 лет операции в Афганистане — отправная точка для дискуссии». И хотя военные признались, что результаты операции не совпали с ожиданиями, назвать конкретные ошибки они не смогли.
Политики и вовсе проигнорировали конференцию. От участия отказался как министр иностранных дел и член СДПГ Хайко Маас, так и депутаты бундестага. Парламентарии раскритиковали решение Крамп-Карренбауэр провести мероприятие в то время, когда вовсю идут предварительные коалиционные переговоры. Партийные функционеры не хотят тратить время на дискуссии об Афганистане, особенно учитывая, что внешнеполитические вопросы не должны вызывать больших споров при составлении коалиционного договора.
В ходе предвыборной гонки летом и в сентябре афганский вопрос также оставался на втором плане. Несмотря на то, что оппозиция несколько раз обвиняла правящие партии ХДС/ХСС и СДПГ в провальной афганской политике, вопрос сохранил второстепенное значение. Почти все политические дебаты были сфокусированы на внутриполитических темах.
Неоднозначная трактовка итогов действий бундесвера не вызвала ожесточённых споров между немецкими партиями той причине, что внешнеполитическая активность в целом не сильно интересует избирателей. Согласно опросам, только 35% населения называют решение об участии бундесвера в операциях в Афганистане верным, а всего 27% считают, что миссия стоила затраченных средств.
Гораздо больше немцев волнует, как кризис в Афганистане может повлиять на ситуацию в ФРГ. В августе 63% опрошенных опасались повторения миграционного кризиса 2015 года в связи с нестабильной ситуацией в Кабуле. Опасения возрастают в связи с новостями о тысячах беженцев, которые по пути из Афганистана в США на неопределенное время остались на авиабазе Рамштайн на территории Германии.
Германия продолжит и дальше углубляться в собственные проблемы. Немцев больше интересует социальное развитие, внутригерманская климатическая повестка дня и экономическое развитие страны, нежели поддержание безопасности за рубежом.
Пример Афганистана показывает, что риторика о глобальной роли Германии оказывается совершенно необоснованной в моменты, когда от немецкой внешней политики требуется решительность и настойчивость. Афганистан стал важным испытанием на самостоятельность, которое Берлин провалил.
