Вряд ли Саули Нийнистё мог когда-нибудь предположить, что на исходе своего 12-летнего пребывания на посту президента Финляндии ему предстоит решать судьбоносный вопрос о членстве страны в НАТО. Специальная военная операция на Украине всколыхнула всё мировое сообщество, но особенно сильную обеспокоенность вызвала у «нейтрального» северного соседа России, разделяющего с ней 1340 километров границы. В текущей ситуации для финнов вновь актуализировался противоречивый вопрос о смене внешнеполитической парадигмы и присоединении к альянсу, однако гораздо острее, чем после событий 2014 года.
Тектонический сдвиг
Пока на Украине разворачиваются боевые действия, всё больше финнов поддерживают вступление страны в НАТО. Традиционно доля сторонников альянса колебалась в районе 20 с небольшим процентов, достигнув пика в 30% на фоне украинских событий в 2014 году. Спустя четыре дня после начала российской операции она впервые в истории преодолела 50-процентный барьер. 14 марта показатель обновил рекорд: 62% финнов высказались за членство в НАТО.
Такому нелинейному росту во многом поспособствовали три фактора. Во-первых, декабрьская инициатива по «гарантиям безопасности», по которой за Финляндией в весьма категоричной форме требовалось закрепить нейтральный статус, и последующие — пусть и не новые — предупреждения о «серьёзных военно-политических последствиях» вступления. Это не могло не задеть национальное самосознание как простых граждан, так и лиц, принимающих решения. Во-вторых, наблюдая за событиями на Украине, финны невольно проецируют их на себя – память о советско-финской войне всё ещё живёт в общественном сознании, а в нынешних условиях ещё и порождает неприятные ассоциации. Наконец, существенную лепту внесла и антироссийская истерия в западных СМИ, которая не обошла стороной и Суоми.
Действия России заставили финнов пересмотреть прежние оценки угроз национальной безопасности. Западные СМИ говорят о «тектонических сдвигах» в общественном мнении: Финляндия сейчас ближе к вступлению в НАТО, чем когда-либо в истории. Несмотря на заверения Нийнистё в том, что «финны не боятся, но постоянно начеку», общество действительно напугано. Обсуждение членства в НАТО — вторая по популярности тема повседневных разговоров после боевых действий на Украине. Даже пандемия коронавируса, смертность от которой в Финляндии сейчас бьёт рекорды, отошла на задний план. Финны, как могут, выражают солидарность с Украиной и периодически выходят на антивоенные демонстрации, а сине-жёлтые флаги в Хельсинки сейчас можно встретить едва ли не чаще, чем синий крест на белом фоне — на государственных учреждениях, над железнодорожным вокзалом, в общественном транспорте, на билбордах и даже в супермаркетах.
Квинтэссенцией гражданской обеспокоенности стала народная законодательная инициатива о вынесении вопроса о членстве на национальный референдум. В считанные дни она набрала необходимые для рассмотрения в парламенте 50 тысяч подписей. Тем не менее Эдускунта не торопится. Премьер-министр Санна Марин заявила, что для принятия решения потребуется время. Интригу усиливает и тот факт, что по итогам опроса Yle 118 из 200 депутатов отказались раскрыть свою позицию по вопросу.
Сдержанность финских политиков продиктована стратегической дилеммой, о которой мы писали в одном из предыдущих выпусков ещё до эскалации кризиса: «”угроза” со стороны Москвы — главный аргумент в пользу членства, но именно возможные ответные действия России удерживают Хельсинки от резкой смены политики».
Сами финские аналитики и эксперты говорят об этих «действиях» осторожно и лишь в общих чертах. Авторы последней на данный момент официальной оценки последствий членства в НАТО 2016 года сравнивают потенциальный «жёсткий ответ» с реакцией на сбитый Турцией самолёт российских ВКС в 2015 году и пишут про «нарушения пограничного режима» и последствия для торговли. Доклад правительства по оборонной политике 2021 года указывает на «значительную» концентрацию российских обычных вооружений вблизи финских границ, а также на «снижение порога применения силы» для Москвы.
Внешние гарантии
Пока парламентарии взвешивают все за и против, руководство страны спешит удостовериться в готовности скандинавских, прибалтийских и трансатлантических союзников защитить Финляндию и ещё больше укрепляет с ними политические и оборонные связи. Ранее мы уже обращали внимание на то, что и Финляндия, и Швеция «достигли максимального уровня оборонного сотрудничества с НАТО и уже пользуются практически всеми преимуществами членства, оставаясь за его пределами. На них лишь не распространяется действие пятой статьи устава о коллективной обороне, однако в случае реальной угрозы тесные связи с “партнёрами” как по линии НАТО, так и на двусторонней основе смогут гарантировать им безопасность».
За последние несколько недель Саули Нийнистё успел слетать в Вашингтон, где провёл переговоры с Джозефом Байденом и директором ЦРУ Биллом Бёрнсом, и в Лондон на саммит Объединенного экспедиционного корпуса НАТО под командованием Британии. Министр иностранных дел Пекка Хаависто принял участие в дистанционном саммите НАТО, а министр обороны Антти Кайкконен провёл переговоры со своим американским визави.
Особенно тесные контакты Хельсинки поддерживает в эти дни со Стокгольмом. В поисках внешних гарантий безопасности премьер-министры Марин и Андерссон даже направили совместное письмо главе Европейского совета Шарлю Мишелю, в котором подчеркнули значение обязательств стран-членов ЕС в области совместной обороны. Обе страны участвуют в крупнейших за последнее время арктических учениях НАТО Cold Response 2022.
Мнение шведов по вопросу НАТО имеет большое значение для финнов. В случае положительного решения королевства, поддержка идеи членства в самой Финляндии вырастет до 77%.
Стратегическая неопределённость
Восемь лет назад Генри Киссинджер писал, что внешнеполитическое позиционирование Финляндии – «яростное» отстаивание независимости, активное сотрудничество с Западом и поддержание дружественных отношений с Москвой – могло бы стать примером для Украины. В том же году Тарья Кронберг, депутат Европарламента от Финляндии, обратила внимание на ошибочность бинарного выбора – либо Запад, либо Москва – во внешней политике Хельсинки. Эти идеи по-прежнему актуальны для обеих стран.
В условиях сильного обострения кризиса европейской безопасности «стратегическая неопределённость» — лучшая тактика для Хельсинки. Это рычаг, позволяющий обеспечить безопасность страны без лишней эскалации. Именно поэтому политики в Финляндии повторяют тезис об «опции НАТО» и «политике открытых дверей», как притчу во языцех, и сохраняют интригу. «Наш посыл в том, чтобы все сохраняли спокойствие. У нас есть время, чтобы взвесить всё без паники. Это очень по-фински», – отметил один из членов парламента.
Однако это лишь временный выход: финским парламентариям придётся в ближайшее время ответить на народную инициативу и сформулировать свою позицию по вопросу о вступлении. Вопрос вряд ли вынесут на референдум из-за опасений во внешнем вмешательстве. Согласно конституции Финляндии, внешнюю политику страны определяет президент совместно с правительством, поэтому перед публичным объявлением позиции она будет тщательно согласована между ними и с парламентариями. Мнение самого Саули Нийнистё, которое он ещё не озвучивал, будет также иметь значение, хотя и не решающее.
В ближайшие недели консультации между президентом, правительством, парламентом, военным командованием и экспертным сообществом продолжатся. Их результатом станет доклад с обновлённой оценкой угроз безопасности страны.
В любом случае, рано или поздно пик кризиса пройдёт, и Хельсинки нужно будет принять стратегическое решение: как обеспечить собственную безопасность и продолжить выстраивать отношения с восточным и по-прежнему значимым соседом.
