Для людей, регулярно пишущих о международных отношениях, вряд ли можно представить более богатое на события время, чем неделя Генеральной Ассамблеи ООН, наполненная программными речами глав государств, новыми многосторонними инициативами, встречами на полях и интригующими сообщениями СМИ о беседах в кулуарах. На прошлой неделе, впрочем, все это отошло на второй план на фоне последних решений Москвы по дальнейшим шагам на Украине, что моментально стало главной темой пресс-брифингов и новостных сообщений.
В официальной риторике Вашингтона готовящиеся референдумы были названы не иначе как «фиктивные» («sham»), а частичная мобилизация была представлена как проявление слабости, о чём поспешил сообщить пресс-релиз Госдепартамента: «Призыв Владимира Путина к частичной мобилизации российских граждан, направление их для борьбы на Украине, отражает сложности Кремля на полях сражений, непопулярность войны и нежелание русских принимать в ней участие».
Однако, закрытый пресс-брифинг высокопоставленного представителя Белого дома 21 сентября, а также появившиеся в СМИ заявления «неназванных» представителей администрации рисуют более нюансированный подход, который можно охарактеризовать как смесь временного замешательства, желания извлечь выгоду из сложившегося политического момента и дефицита инструментов по дальнейшему «наказанию» России.
Во-первых, обещая не менять ключевых принципов стратегии в отношении Украины, Белый дом признал, что дальнейшая их реализация потребует большей осторожности. Такие принципы, описанные в майской статье Байдена «Что Америка будет и не будет делать на Украине», можно свести к двум пунктам, которые в среду повторил представитель администрации: «Первое, мы будем предоставлять материальное обеспечение Украине – военную, экономическую, гуманитарную помощь – настолько долго, насколько это потребуется, и нас никто, в том числе Путин, не заставит отказаться от этого. Второе, мы не хотим оказаться в ситуации прямого военного столкновения с Россией и, конечно, крайне внимательно подходим к управлению эскалацией этого конфликта».
На протяжении лета администрация Байдена занималась поиском такой грани дозволенного и, не получая серьёзных сигналов о недопустимости эскалации, расширяла качество и количество предоставляемой помощи. Газета «The New York Times», со ссылкой на американских чиновников, назвала такой подход «варить лягушку в холодной воде»: «наращивая постепенно военную, разведывательную и экономическую помощь, [США] смогли не спровоцировать Москву на масштабные ответные действия каким-нибудь единоразовым существенным шагом». Решения российского руководства последних дней, судя по всему, является примером подобных ответных действий, которых до сих пор Вашингтону удавалось избегать, а значит, текущий американский подход потребует если не коррекции, то повышенной осторожности.
На это, в частности, указал представитель Белого дома: «[…] Путин пытается бряцать оружием, пытается отпугнуть нас, пытается заставить нас пересмотреть стратегию. У него этого не получалось раньше и не получится сейчас. Но это не означает, что мы слепы и не замечаем эскалационной динамики, и что мы не будем крайне внимательно просчитывать, в тесной координации с нашими союзниками и украинцами, как нам реагировать на это».
Во-вторых, серьёзным фактором в таком расчёте станет вопрос о нанесении ударов по российской территории, каковыми в случае положительного результата референдумов станут Херсонская и Запорожская области, а также Луганская и Донецкая народные республики. На данный момент США всячески демонстрируют, что отступать не намерены, но и признают опасность сложившейся ситуации. «Сейчас Путин утраивает ставки, — отметил адмирал Джеймс Ставридис, бывший командующий объединенного командования в Европе, — мобилизация резервистов — это раз, нелегитимные референдумы — это два, практически неприкрытая угроза использования ядерного оружия – это три. Мы подошли к крайне опасному моменту, но мы не должны допускать, чтобы у него получилось выгнать нас из Украины такими попытками взять нас на слабо».
«Вот как мы на это смотрим, — отметил и представитель Белого дома, — Вспомните легалистское объяснение [В. Путина], когда начиналась эта война: он признал территории как независимые страны, затем сказал, что у России имеются обязательства в области безопасности по защите этих стран […]. Но это не остановило Украину от ведения военных действий на территории этих двух областей, Луганской и Донецкой». Соединенные Штаты «дали чётко понять, что последует более серьёзный ответ», если Россия нарастит свое присутствие на оккупированных территориях, вероятно, в результате референдума, и союзники и партнеры будут готовы подключиться к любой подобной эскалации, — приводит слова неназванного старшего представителя Госдепартамента «The New York Times».
Важным аспектом подобной эскалации, активно обсуждаемым в США в последние дни, является опасность применения ядерного оружия. С одной стороны, и заявления президента Джо Байдена («В зависимости от того, что они [Россия] сделают, будет определяться ответ, который последует»), и утечки из американского разведсообщества (о возможности демонстративной детонации ядерного снаряда) свидетельствуют о том, что подобная перспектива серьёзно обсуждается. С другой — на официальном уровне Вашингтон всячески подчеркивает, что не видит необходимых для этого подготовительных действий, а представитель Белого дома в ходе брифинга даже счёл необходимым поправить журналиста: «Вам следует внимательнее перечитать точную формулировку [заявления В. Путина]. Он не использовал словосочетание «неконвенциональные вооружения». Он сказал: «Мы будем использовать все имеющиеся у нас средства». Это может подразумевать то, что вы говорите. Но именно такую фразу он не произносил».
В-третьих, вполне ожидаемо, Вашингтон мобилизует дипломатические ресурсы для того, чтобы происходящие референдумы и последующие обоснования России о необходимости защиты данных территорий не были признаны как легитимные, как можно большим количеством стран. Какие именно меры будут предприниматься, Белый дом не анонсировал, но заверил, что «фиктивный легалистский мир, создаваемый Россией», не превратится в реальность. Более того, США надеются, что «откровенная абсурдность» происходящего станет поводом для того, чтобы до сих пор нейтральные страны начали публично озвучивать свое недовольство действиями Москвы. «И нам кажется, у нас получается, — заверил представитель Белого дома, – Мы видим все больше признаков того, что воздержавшиеся страны, включая, например, Индию, начали выражать недовольство различными способами, в том числе напрямую Путину. И знаете, в ближайшие дни мы надеемся увидеть больше подобного поведения».
Наконец, в США и Европе вновь заговорили о санкционном ответе на готовящиеся референдумы. «Дополнительные рестриктивные меры» пообещал Жозеп Боррель в ходе чрезвычайной встречи министров иностранных дел ЕС на полях ГА ООН. Его настрой в интервью CNN поддержала Урсула фон дер Ляйен, упомянув «дополнительные экспортные ограничения на гражданские технологии по мере того как Россия переходит к экономике военного времени». Статьи о подобных мерах американские журналисты, впрочем, сопровождали скептическими оговорками относительно их реализуемости и эффективности. Дополнительный импульс, сообщил Bloomberg, получила идея потолка цены на российскую нефть. Но и здесь, ссылаясь на участников переговоров, новостное агентство уточнило, что «позитивный результат далеко не гарантирован». В США о санкциях пока молчат, но официальным лицам начали задавать вопросы о перспективе экспроприации российских активов в ответ на референдумы. Белый дом, однако, осадил журналистов, отметив, что необходимо «чрезвычайно внимательно изучить» данный вопрос «в тесной консультации со всеми, кого это затронет», а любые действия в данной сфере «должны быть крайне осторожными».
