На прошедшей неделе в США отметили День труда, традиционно означающий окончание периода летних отпусков и начало трудовых будней, в том числе на Капитолийском холме. Предстоящая осенняя сессия Конгресса, которая завершится промежуточными выборами и потенциальной сменой партийного контроля над палатами, обещает быть короткой, но напряжённой. Палата представителей, все члены которой должны переизбираться каждые два года, планирует проработать всего 11 дней, чтобы предоставить достаточно времени на проведение избирательных кампаний. Сенат, где переизбирается лишь треть, обещает трудиться 6 недель, хоть и не исключает досрочного завершения сессии при необходимости.
Главным вопросом на повестке законодателей является принятие бюджета или, в американском варианте, 12 законодательных актов о финансировании работы всех направлений государственной деятельности. В идеале все они должны быть согласованы до 30 сентября, даты окончания бюджетного года, что в истории США происходило всего лишь четыре раза (в 1977, 1989, 1995 и 1997 годах). Если этого не происходит, законодатели должны согласовать резолюцию о продлении текущего уровня финансирования (continuing resolution – CR), в отсутствие коей в стране автоматически происходит остановка деятельности всех государственных учреждений за исключением критически важных (government shutdown).
На этот раз о принятии законопроектов о бюджете в срок речь даже не шла, но и устраивать бюджетный кризис накануне выборов в Вашингтоне также не намерены. Поэтому до конца сентября Конгресс должен принять CR, что делает её обязательным законодательством (must-pass legislation), а значит, привлекательной мишенью для прикрепления т.н. «райдеров» – отдельных политических инициатив, не имеющих шансов на успех по одиночке. Здесь как раз и возникает ряд подводных камней, на которых могут поскользнуться законодатели.
Во-первых, демократам необходимо вернуть долг сенатору Джо Мэнчину (дем., Западная Вирджиния), которому в обмен на его поддержку т.н. «Акта о снижении инфляции» (не имеющего никакого отношения к инфляции пакета инвестиций в зелёную энергетику) было обещано принятие мер по стимулированию добычи полезных ископаемых. Напоминая о долге, офис Мэнчина на этой неделе опубликовал список таких мер, включающий, среди прочего, ограничение сроков проверки экологичности проектов по добыче и сроков давности на судебные разбирательства по таким проектам, расширение возможностей для получения госфинансирования при добыче полезных ископаемых, а также одобрение строительства трубопровода «Mountain Valley» в Западной Вирджинии.
Прикрепление «райдера» Мэнчина к CR было в штыки воспринято прогрессивным крылом демократов и экологическими движениями. Первые на прошлой неделе инициировали открытое письмо к спикеру Палаты с требованием поставить законопроект Мэнчина на голосование отдельно, и оно уже набрало более 40 подписей. Вторые направили письмо от 80 общественных организаций, а также пообещали серию протестов под зданием Капитолия против «грязной сделки Мэнчина». Теоретически голоса несогласных прогрессистов могли бы компенсировать республиканцы, не разделяющие их алармизма в вопросах экологии. Но тут на первый план выходит затаённая ими обида на предателя-Мэнчина, которого республиканцы считали «своим человеком» в стане демократов, не допускающим принятия «либеральной» повестки дня. Поэтому не удивительно, что ряд республиканцев уже заявляют, что не будут просто так пропускать реформы Мэнчина и помогать демократам.
Во-вторых, свой список пожеланий прикрепить к CR надеется администрация, попросившая выделить дополнительные 47,1 млрд долл. на «экстренные расходы». Почти половину данной суммы (22,4 млрд долл.) администрация планирует направить на продолжение кампании по борьбе с ковидом как внутри США (18,4 млрд), где по-прежнему от ковида умирает порядка 400 человек ежедневно, так и по всему миру (4 млрд). Выделения данных средств Белый дом добивается ещё с марта и пока безуспешно, из-за чего в США уже были свёрнуты программы бесплатного тестирования. Ещё почти 4 млрд администрация запрашивает для борьбы с обезьяньей оспой, где США в прошлом месяце «отличились» мировым рекордом по случаям заболевания.
11,7 млрд долл. Белый дом запрашивает для Украины: 7,2 млрд на военную помощь (в т.ч. восполнение уже переданных вооружений) и 4,5 млрд на поддержание украинской экономики. При этом, по словам администрации, на 2 сентября было потрачено 75% уже выделенных средств (всего 54 млрд долл.: 13,6 млрд долл. было заложено в принятом в марте бюджете на 2022 год и 40 млрд было выделено в мае отдельным законом), с ожиданием, что оставшиеся 25% будут израсходованы до конца сентября. Учитывая, что наиболее вероятным сроком действия CR станет середина декабря, а следовательно запрашиваемые средства рассчитаны на данный период, просьба администрации выглядит весьма скромной по сравнению с предыдущими темпами расходования средств на поддержку Киева.
Ещё 6,5 млрд долл. администрация попросила на борьбу с последствиями стихийных бедствий. Данный запрос может быть весьма своевременным: после лета аномальной жары (более 100 млн американцев проживают на территориях, где в то или иное время была объявлена чрезвычайная ситуация из-за высоких температур) на этой неделе Калифорния оказалась в шаге от начала веерных отключений электричества из-за перегрузки сети.
Наконец, 2 млрд долл. администрация запросила для продолжения стабилизации цен на энергоресурсы, в том числе пополнения Стратегического резерва нефти (Strategic Petroleum Reserve – SPR), что является растущей проблемой для Вашингтона. Как писал в июне Bloomberg, темпы расходования США своего SPR были сопоставимы с производством нефти одной средней страной ОПЕК, из-за чего к началу сентября нефтяные резервы США опустились до 442,5 млн баррелей – наименьшего значения с 1984 года. Текущая программа изъятия нефти из SPR рассчитана до октября, и администрация пока не решила, будет ли она продлена. Более того, Bloomberg и Fox Business обращают внимание на то, что США расходовали почти исключительно «кислую» нефть (с высоким процентом сернистых соединений), наиболее близкую к российской Urals и предпочтительную для большинства нефтеперерабатывающих предприятий в мире, оставляя нетронутыми запасы «сладкой». И на 2 сентября запасы именно «кислой» нефти составляли всего 218 млн баррелей. Если учесть, что для сдерживания роста цены на бензин в летние месяцы США потратили 180 млн баррелей (ещё около 80 млн баррелей выпустили из своих резервов другие страны), оставшихся запасов хватит на ещё один такой рывок, который даже при ожидаемом замедлении мировой экономики может потребоваться с вступлением в силу европейских нефтяных санкций в декабре. Это не считая традиционного для США риска урагана в штатах Мексиканского залива, способного вывести из строя сосредоточенные в данном регионе нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие предприятия. В таких условиях становится понятна настойчивость Вашингтона в продвижении идеи верхнего предела цены на российскую нефть: при продолжающейся несговорчивости ОПЕК и отсутствии подвижек в переговорах с Ираном другого инструмента для удержания мировых цен на нефть у администрации больше нет.
Для принятия CR потребуется 60 голосов в Сенате и половина в Палате представителей, а значит компромиссы как с прогрессистами, так и с республиканцами неизбежны. Прогрессисты пока не были замечены в чрезмерном своеволии и, как правило, избегают открытого противостояния с руководством партии. Однако экология является важным вопросом для их электоральной базы, что может увеличить их готовность к сопротивлению. Республиканцы заявили, что будут добиваться «максимально чистой» CR. Единственное исключение возможно по вопросу помощи Украине, что лидер республиканцев в Сенате Митч Макконнелл назвал «очевидным приоритетом». При этом, правда, он оговорился, что «надо будет ещё посмотреть, сколько из запрашиваемых средств действительно пойдут на поддержку способности Украины вести боевые действия».
